Когда заканчивается рыцарское «навсегда»?

Были, есть и будут в наших деревеньках благородные рыцари, которые изучили массу инструкций, что указали массу верных подходов к девушке и позволили завоевать / покорить прекрасную Дульсинею / Лауру навсегда. Читающей публике лучше всего в этот момент слегка вздрогнуть, ведь слово «навсегда» такое же опасное, как слово «никогда». Про последнее слово всем хорошо известно: «Никогда не говори «никогда». А вот про слово «навсегда» ещё только предстоит узнать. Однако если читающая публика слегка вздрогнула, то она сделала первый шаг в правильном направлении. Джейн и Линда: рыцарь почувствовал разницу

Итак, что же такого страшного есть в слове «навсегда»? Страха в нём ничуть не больше, чем в рыцаре, который нашёл подход к Дульсинее, но… Нет такого действия / чувства / эмоции / времени года / состояния здоровья, которые бы, в один прекрасный момент появившись, уже оставались с нами навсегда. Приведём пример, который ярко иллюстрирует, как некий рыцарь (назовём его Пол Маккартни) осознал, что «навсегда» легко со временем превращается в «никогда».

Был месяц май 1967 года, когда в одном из лондонских клубов отчаянная фотокорреспондентка Линда Истман, «королева группис» (а именно так именовали девушек-фанаток, следующих за своими кумирами и готовых провести с ними хотя бы одну ночь), познакомилась с Полом. Худая блондинистая американка, пришедшая в клуб со своим бой-френдом, понравилась Маккартни, и вся компания продолжила веселиться в гостях у Пола. Прошло несколько дней, и Линда подкараулила Пола на вечеринке по поводу выхода нового альбома «Битлз».

И здесь у нашей лишённой тормозов Дульсинеи случился «прокол»: от рыцаря не «отлипала» его невеста, английская актриса, рыжеволосая красавица Джейн Эшер. Этот роман длился четыре года, Маккартни жил в особняке Эшеров, которые и без того многое для него сделали, что ценилось рыцарем и выражалось в гениальных песнях, посвящённых прекрасной даме. Свадьба была ожидаема и где-то даже неминуема.

Линда ни с чем (а точнее, ни с кем) вернулась в Нью-Йорк, Пол ей позвонил пару раз. Казалось бы, надёжное «навсегда» соединило сердца Пола и Джейн. Однако прошёл год, и до Линды дошли слухи, что помолвка расторгнута. Причина была до смешного проста: невеста застукала своего рыцаря в объятьях очередной девушки — Фрэнси Шварц.

Маккартни улетел в Нью-Йорк, где готовился открыть звукозаписывающую компанию, и тут вспомнил о Линде. Через полгода американская Дульсинея уже переехала в Лондон. Обнажить? Махом!

Рыцарь, не сознающий опасности слова «навсегда» — это человек, совершенно лишённый правильных представлений о мире. Или просто уверовавший в бесконечность Вселенной и в себя. Как в непередаваемо ценный венец творенья природы. Нет, разумеется, иные рыцари бывают весьма и весьма одарены, даже гениальны, но, как назло, иные лауры этого не сознают и не дарят им ощущения вечного блаженства. Лишившись (уже ставшего таким родным и любимым) слова «навсегда», наши рыцари кидаются в крайность — в объятия слова «никогда».

И снова пример. На этот раз рыцаря назовём Франсиско Гойя.

Как это часто бывает, пресыщенная красавица томилась в своём богатом поместье. Без хорошего живописца и парадного портрета. Томилась, но недолго. Стоило ей пошевелить мизинчиком — и вот он! — рыцарь-портретист, у её ног. Пусть ему за 70, и он почти глух. Утончённая и по-настоящему аристократичная, с тонкой талией и маленькими ступнями, Каэтана Альба заставила трепетать немолодое, но пылкое сердце вдовца. Гойя знал, что Каэтана капризна, что она злая, что ей не стоит доверять. Знал, но ничего не мог с собой поделать. Любовь переполняла его. И случилось чудо: молодая герцогиня обратила внимание на огромного и уродливого, но физически сильного, с неуёмным темпераментом и скандальной репутацией, художника.

В 1796 году муж Каэтаны умирает, и она уединяется в своём загородном имении. Скрашивает печаль прекрасной вдовы наш рыцарь: они вместе гуляют, подолгу беседуют. Он пишет новые портреты своей возлюбленной, и она, смирив свою гордость, отвечает на его чувство. Казалось, чудная идиллия останется с ними навсегда.

Ах, лучше бы нам не знать этого слова! Едва на горизонте появляется фигура молодого и смелого аристократа, Каэтана отворачивается от своего возлюбленного. И тогда рыцарь, утративший всё благородство, но не утративший таланта живописца, выставляет на суд публики новую картину — «Маха обнажённая». На ней изображена испанская проститутка с лицом герцогини Марии Тересии Каэтаны де Альба.

«Если в том же духе рассуждать и дальше, то можно прийти к выводу, что настоящей любви, верных и преданных рыцарей в природе не существует», — скажет раздосадованная тенденциозным подбором историй читающая публика. Нет, конечно. Речь идёт всего лишь о слове «навсегда», которое не может встречаться чаще, чем какое-либо другое слово. Допустим, слово «иногда».